«Я могла пошутить на тему рака, чтобы избавить одногруппников от желания меня пожалеть»
21.07.2025В 14 лет Юлии Онишко удалили почку, и лишь спустя три года, уже во время учебы в колледже, девушка узнала, что это была злокачественная опухоль. В момент постановки диагноза врачи сказали ее родителям, что дочка не проживет и года после операции, но они не поверили прогнозам. Сейчас, пройдя через рецидив и сложное повторное лечение, и сама Юлия считает: надо не загадывать наперед, а жить настоящим, в котором человек здоров.
Для «Профилактики Медиа» она написала большую колонку — о жизни с диагнозом, непростых разговорах с близкими и способах поддержать себя, даже когда в интернете написано о низкой выживаемости, а неизвестность пугает сильнее всего.
Эта статья продолжает нашу рубрику, где о своем лечении рассказывают люди с онкологическими заболеваниями или их близкие. В таких историях от первого лица мы хотим прежде всего показать реальный опыт читателей, которые живут в разных городах и имеют разный доступ к качественной помощи. Поэтому мы не меняем авторский стиль и не корректируем слова наших героев с научной точки зрения: наша главная цель — передать их эмоции и путь борьбы с болезнью, который у каждого человека уникален.
Если у вас есть вопрос о своей ситуации, пожалуйста, напишите в бесплатную онлайн-справочную «Просто спросить». Подробные статьи о разных видах рака читайте в энциклопедии «Онко Вики» — все тексты в справочнике пишут практикующие онкологи в соответствии с последними научными данными.
Будем рады, если вы поделитесь с нами своей историей. Сделать это можно здесь.
О своем заболевании — раке почки — я случайно узнала только в 17 лет, спустя три года после первой операции. Мне нужно было найти свой полис для медосмотра в колледже, тогда и наткнулась на все выписки и заключения.
Это стало для меня самым настоящим ударом. Я начиталась про низкую 5-летнюю выживаемость и боялась, что мне осталось так мало... Спустя время, конечно же, успокоилась, постаралась принять этот факт и жить дальше.
Сейчас мне 24, с момента постановки диагноза прошло почти 11 лет, из них два года после рецидива. История моей болезни показывает мне, насколько я могу быть сильной и как много вокруг хороших людей!
«Я знала только то, что у меня есть какое-то образование в почке и его нужно убрать». О симптомах и диагностике
Первыми и явными симптомами стали постоянная боль в животе, тошнота, кровь в моче и отек левого голеностопа. По поводу отека врачи в поликлинике не могли дать внятного ответа, гоняли из одного кабинета в другой. А по поводу крови в моче ссылались на то, что я сдаю анализы во время критических дней. В результате пришлось просто смириться.
Спустя год мы с семьей переехали из маленького города на Севере в другой. Это был 2014 год, мне как раз исполнилось 14 лет и нужно было проходить медосмотр в школе, который включал в себя УЗИ брюшной полости и забрюшинного пространства. По его результатам я была абсолютно здорова, но параллельно мы с мамой продолжили обращаться к врачам по поводу отека.
Так как новый город был достаточно большим, специалистов там хватало. И вот я попала к одному хорошему хирургу, он ознакомился с моими анализами и посоветовал переделать УЗИ почек из-за крови в моче.
На УЗИ я пришла со старшей сестрой, но, увидев картинку, врач попросил ее срочно позвонить маме. По моим ощущениям, она была в поликлинике уже через пару минут. Нас с мамой пригласили в кабинет заведующей. При мне она сказала, что нужна срочная госпитализация. Потом меня попросили выйти из кабинета, и с этого момента с врачами общалась только мама.
Мне не объясняли ничего — ни про диагноз, ни про предстоящее лечение. Дома мы тоже ничего не обсуждали: думаю, родители были очень напуганы и боялись говорить со мной о болезни. Рассказывали все в общих чертах, не называя сам диагноз. Я знала только то, что у меня есть какое-то образование в почке и его нужно убрать. Все необходимые обследования и лечение были организованы очень быстро, за что я безмерно благодарна врачам и своим родителям.
Как я узнала позже, рак почки был обнаружен на 3 стадии. Уже появились метастазы в брюшной полости и легких. Почку пришлось удалять полностью.
«Невыносимо было смотреть на маму». Об операции и восстановлении
Самым сложным этапом было лечение и нахождение в клинике в Москве, куда нас с мамой отправили в начале декабря 2014 года. Сначала нужно было пройти дополнительные обследования, заново сдать анализы. Спустя полторы-две недели мне назначили день операции.
Сама операция прошла хорошо, только проснуться в реанимации было очень страшно. Послеоперационный период протекал вполне нормально, без осложнений. Но давался тяжело морально и физически, все болело, я много плакала. Невыносимо было смотреть на маму, которая еле сдерживала слезы, глядя на меня. Врачи ей сказали, что я не проживу и года после операции, но мама не поверила этим прогнозам. Химиотерапию мне не назначали, она была неэффективна в моем случае.
Под Новый год мы выписались из больницы, и в 2015-й я вошла здоровым ребенком — мне предстояло лишь регулярно обследоваться.
Третью четверть в школе провела на домашнем обучении. С большинством учителей уроки проходили в онлайн режиме: с учителями общалась по видеосвязи, а письменные работы фотографировала и отправляли в мессенджеры. Учеба дома была нелегкой: из-за низкой концентрации внимания мне было сложно вернуться к прежним нагрузкам. Также не хватало общения с одноклассниками и нахождения в социуме.
Под конец третьей четверти я уговорила маму вернуться в школу и после весенних каникул приступила к обычному формату обучения. Одноклассники спрашивали, что у меня случилось и как я себя чувствую. Про диагноз никто не знал, как и я, поэтому рассказывать было особо нечего. Так что разговоры о моем отсутствии сразу сменились на обычные подростковые темы и школьную рутину.
«Родители хотели жить сегодняшним днем, в котором у них есть я, несмотря на все прогнозы». О принятии диагноза и разговорах о болезни с окружающими
В 2017 я поступила в колледж и узнала о своем диагнозе. Первыми, с кем я поделилась этим, стали мой школьный друг и сестра. Они попытались меня поддержать. Потом я рассказала родителям, что обо всем знаю, и спросила, почему мне ничего не говорили.
Мама с папой были в растерянности, не знали, что ответить и какие подобрать слова. Но я и не настаивала. В дальнейшем мы будем возвращаться к этой теме, мама по чуть-чуть будет рассказывать подробности лечения и отвечать на интересующие меня вопросы.
Сейчас, во взрослом возрасте, я могу оценить поведение родителей со стороны, с холодной головой. Когда мне поставили онкологический диагноз, им было страшно, они столкнулись с этим впервые и не знали, как правильно поступить — люди, у которых заболел ребенок, очень уязвимы. Думаю, мама с папой просто хотели не думать наперед и жить сегодняшним днем, в котором у них есть я, несмотря на все прогнозы врачей, что после операции мне останется меньше года. На их месте, возможно, я сделала бы так же.
Мама очень верила, что настрой влияет на выздоровление. Всегда мне говорила: «Все будет хорошо, ты здорова». Возможно, если бы я и узнала свой диагноз в 14 лет, это и вправду негативно повлияло бы на мое состояние.
После выписки родители старались максимально оградить меня от болезни, мы очень много времени стали проводить вместе с семьей. Мама с папой скрашивали каждый мой день, откликались на любую просьбу и желание. Помню, как в один день мне захотелось украсить комнату разноцветными воздушными шарами. Надували их всей семьей!
Когда я узнала свой диагноз, от окружающих решила его не скрывать. Так как у меня было освобождение от физкультуры, многие одногруппники интересовались, почему я не занимаюсь, ведь внешне никаких изменений и особенностей нет. Я не уходила от ответа, говорила всем интересующимся как есть: «У меня рак, удалена почка».
Мне было проще сказать все прямо, чем уходить от ответа, давая повод для ненужных догадок. В основном реакция была одинаковая: сначала недоумение, а потом вопрос: «Сейчас все хорошо?» Всегда отвечала, что чувствую себя прекрасно, могла как-то пошутить на эту тему, чтобы снизить градус сочувствия и избавить друзей и знакомых от желания меня пожалеть.
И вообще чем больше я говорила о болезни, тем легче мне было принять ее как часть своей жизни.
«Мой лечащий врач много разговаривал со мной, чтобы отвлечь от боли». О рецидиве и повторной операции
До 2022 года я была в стойкой ремиссии, на самочувствие не жаловалась, все анализы и обследования были хорошими. Казалось, что все уже позади, раз прошло столько лет. Но при плановом УЗИ, которое я проходила раз в год, у меня обнаружили образование в ложе удаленной почки.
На протяжении года мне сделали две биопсии с разницей в шесть месяцев, но они показывали один и тот же результат: что это не рак, а, скорее всего, просто скопление жидкости и соединительная ткань. За это время мое самочувствие стало резко ухудшаться. Начались постоянные боли в боку, слабость, я похудела на 5 кг. В итоге врачи сказали ложиться на операцию.
В конце мая 2023 года мне провели лапароскопию и удалили это образование. По результатам гистологии оно оказалось рецидивом. Помимо этого, врач увидел метастазы в брюшной полости, до которых не смог добраться. И в августе мне пришлось делать повторную полостную операцию уже в Москве в НМИЦ хирургии им. Вишневского.
Она далась мне очень тяжело. В реанимации я проснулась от ужасной боли. Не помогало ничего, мне просто хотелось исчезнуть. Но восстановление было достаточно быстрым благодаря медперсоналу и врачам.
С момента поступления в больницу и до самой выписки я была окружена вниманием и заботой. Врачи часто интересовались самочувствием, объяснили, какое лечение меня ждет, рассказали обо всех нюансах и ответили на мои вопросы. Перед операцией и врачи, и медсестры старались морально поддержать, настроить на положительные эмоции.
Когда меня перевели из реанимации в палату, мой лечащий врач помогал мне вставать и на второй день ходить по палате, водил на УЗИ, следил за питанием и много разговаривал со мной, чтобы отвлечь от боли.
Это профессионалы с большой буквы. С такими людьми абсолютно не страшно оказаться в больнице! Максимальная поддержка на всех этапах лечения и искреннее желание помочь.
С соседками по палате мы тоже хорошо общались. Старались помогать друг другу. Оперировали всех в разные дни, поэтому тот, кто был в состоянии, всегда помогал другому принести еду из столовой, что-то подать из вещей, помочь советом или просто поговорить.
В такие моменты понимаешь, как много хороших и отзывчивых людей. Главное — быть открытым к любой помощи и готовым оказать ее другому!
«Я не отношусь к болезням как к наказанию». О способах поддержать себя и жизни, которую не надо ставить не паузу
В момент моей госпитализации в нашей семье был тяжелый период. Умерла моя любимая бабушка, чуть раньше не стало дяди. В это же время я рассталась со своим молодым человеком, с которым мы были вместе три года. В общем, мой рецидив слился со всеми проблемами, и реакцией близких был, скажем так, молчаливый шок — успокаивать приходилось всех и не только из-за вернувшегося рака.
Я не показывала своих эмоций, всем говорила, что я в порядке и все будет хорошо. Мне казалось, что если родственники увидят мой страх перед болезнью, то начнут переживать намного сильнее.
Поэтому на всем этапе лечения поддерживала себя самостоятельно. Наедине с собой давала себе время поплакать и пострадать, могла неделю лежать глядя в потолок, но потом собиралась и боролась с этой болячкой.
Мне очень тяжело давалась смена обстановки: казалось, что когда ты ложишься в больницу, жизнь замирает. Но самый эффективный способ собраться — понять, что это все временная трудность. Перед второй операцией я поставила себе цель — съездить на море сразу, как только закончится лечение.
Когда ты не ставишь свою жизнь на паузу, а продолжаешь ее планировать, появляется настрой на скорейшее выздоровление.
Мыслей по типу «Почему я?» или «За что мне это?» не было никогда. Я не отношусь к болезням как к наказанию. Лучше задать себе вопрос «Для чего?» и «Чему меня это может научить?» Например, рецидив мне еще раз напомнил, что нужно ценить себя и свое здоровье.
А из-за шрама в области живота я не комплексую. Еще в 14 лет приняла его как часть своей внешности, и даже после повторной полостной операции, когда он стал ярче и шире, мое отношение к нему не изменилось. Шрам, как и диагноз, я не скрываю.
«Сейчас я часто читаю истории пациентов и их близких, и они мне помогают». О жизни после лечения
По образованию я юрист, но сейчас работаю администратором. Работу теперь приходится выбирать максимально простую: из-за сопутствующих болячек и постоянной тревоги я стала рассеянной. Также организм требует больше отдыха. Но так как у нас не очень хорошо выстроена система трудоустройства людей с ограниченными возможностями, приходится подстраиваться и работать полный день, делать больше, чем могу.
Сейчас я прохожу обследования раз в год, сдаю анализы. После операции никакого дальнейшего лечения мне не назначают — только наблюдение.
В 2020 году у меня в груди нашли доброкачественное образование, которое впоследствии пришлось удалять. Это меня немного подкосило, я начала чаще задумываться о возможном рецидиве. Конечно, стараюсь себя успокаивать в такие моменты, сразу обращаюсь к врачу, если что-то беспокоит. Но иногда тревога побеждает и в голову лезут мысли: а вдруг недосмотрели или ошиблись? И вот тут хочу дать совет: не загадывайте наперед. Живите настоящим моментом, в котором вы здоровы.
В моих планах — жить дальше и улучшать качество своей жизни, продолжать ценить каждый день и поддерживать проекты, помогающие онкобольным людям и их близким.
Очень рада, что сейчас стали чаще говорить про рак. Это помогает пациентам почувствовать себя понятыми и найти поддержку, делает общество более осведомленным об онкозаболеваниях, а саму эту тему — менее табуированной.
Когда я впервые столкнулась с этим диагнозом, в интернете не находила почти никакой информации, в основном были научные статьи со сложными терминами либо форумы с обсуждениями. Раньше рак как будто был только в телевизоре — у звезд или незнакомых людей, которым в новостях собирали средства на лечение. Это казалось чем-то далеким и неизвестным, но для всех очень страшным и обязательно ведущим к летальному исходу.
Сейчас я часто читаю истории самих пациентов и их близких, и они мне помогают — это как пообщаться с человеком, который понимает тебя на 100%. А еще такие честные рассказы развеивают большинство мифов об онкозаболеваниях и дают понимание, к чему нужно быть готовым.
Информация может и не пригодиться, но неизвестность пугает сильнее, чем подробное описание операции или прохождения «химии».
Верьте в наилучший исход, не сдавайтесь, но в то же время давайте волю своим эмоциям. Хочется плакать — поплачьте, но потом вставайте и боритесь. Делитесь своей историей с как можно большим количеством людей. Не ради сочувствия. Проговаривая, вы принимаете болезнь и вам становится легче с ней бороться и понимать, насколько вы сильные и храбрые!
Что еще почитать:
- Раздел об опухолях почки у детей в онлайн-энциклопедии «Онко Вики»
- Детский онколог Ольга Молостова — о причинах и лечении рака у детей и справочнике о детских онкозаболеваниях
- Как поддержать ребенка с онкозаболеванием: советы родителям от психолога
- «Болезнь ребенка — это ничья вина, это обстоятельства. И наша задача — поддержать семью»: как Благотворительный центр «Верю в чудо» помогает детям с онкозаболеваниями в Калининградской области
Задайте вопрос эксперту на ask.nenaprasno.ru
