«Вы нам всегда нужны, Андрей Николаевич!»

10.01.2020

5 января ушел из жизни хирург-онколог Андрей Павленко. Он был не только другом Фонда профилактики рака, но и одним из наставников многих резидентов Высшей школы онкологии. Мы взяли паузу, чтобы осознать утрату, и теперь проживаем ее, вспоминая, каким человеком и врачом был Андрей Павленко. Своими воспоминаниями поделились его ученики, резиденты Высшей школы онкологии. 

Максим Черных, врач-хирург, клинический ординатор онкологического отделения Клиники высоких медицинских технологий им. Н.И. Пирогова СПбГУ:

В мае 2018 года я приехал в Санкт-Петербург, чтобы участвовать в последнем туре отбора в ВШО. Я знал, что в жюри будут несколько известных онкологов. Участие Андрея Павленко было под вопросом: он как раз тогда проходил лечение. Его ждали: все остальные члены жюри были химиотерапевтами, нужен был взгляд хирурга. Андрей Николаевич приехал. Пришла моя очередь выступать. Члены жюри задавали вопросы как по учебнику. Андрей Николаевич все это время молчал, а потом задал вопрос, ответ на который занял у меня все оставшееся отведенное на этот этап время.  Он спросил, что для меня значит быть хирургом. Отвечая, я заметил, что Андрей Николаевич улыбается. Мне кажется, что мы с ним сразу поняли друг друга. 

В итоге я оказался в его отделении в октябре 2018 года. В то время Андрей Николаевич еще восстанавливался и в полную силу на работу не выходил. Но спустя месяц или два он вернулся к работе, и мы с ним встретились за операционным столом.

Тот период был для меня адаптационным, поэтому я не очень отчетливо его помню. Напротив, последние совместные месяцы мне запомнились ярко, но веселыми эти воспоминания не назовешь. Я присутствовал на той диагностической лапароскопии, после которой стало понятно, что болезнь не оставила Андрею Николаевичу шанса (об этой процедуре Андрей Павленко рассказывает в последнем подкасте, — прим. ред.).

В тот день случилось еще кое-что. У нас был пациент с двумя онкозаболеваниями сразу: раком желудка и кишечника. Такими сложными случаями, как правило, всегда занимался Андрей Николаевич. К нам часто приезжали пациенты, которых отказывались оперировать другие врачи. Андрей Николаевич, как правило, отказывал только в том случае, если понимал, что операция действительно не принесет человеку улучшения. Во всех остальных случаях он оперировал. Пациенту с двумя раками была назначена операция, причем одномоментная: за один раз мы планировали удалить желудок и часть кишечника. 

Вечером того дня, когда я ехал домой, мне позвонила родственница «сложного» пациента и сказала, что ему стало плохо. Время 10 вечера, это пациент Андрея Николаевича, который сам в тот момент находится в больнице (после диагностической лапароскопии мы уговорили его остаться на ночь в отделении). Что делать? Я позвонил старшим врачам, и они сказали, что жизни пациента эта ситуация не угрожает, значит, можно подождать до завтра. Я перезвонил дочери пациента, но ее мои слова не убедили. Я понял, что пациента и его близких могут успокоить только слова самого Андрея Николаевича. Я ему написал, он ответил: «Я все равно в клинике, пусть приезжают, будем разбираться». И меня позвал тоже. Я сразу приехал, мы посмотрели на ситуацию и поняли, что до утра дело может и дотерпит, но лучше сделать что-то сейчас. Где-то в 12 ночи мы прооперировали этого человека. Операция была небольшая: опасную ситуацию ликвидировали, а плановую операцию провели примерно через неделю. Андрей Николаевич помог человеку в тот день, когда сам узнал о том, что ему осталось жить несколько месяцев. 

Момент, когда наш учитель смотрел запись со своей диагностической операцией, я помню очень отчетливо. Он закрыл ноутбук и сказал: «Ну, пацаны, мне, наверное, месяц остался». Мы стояли молча. Что говорить в такой ситуации, я не представляю.

Недостаточно просто хорошо делать свое дело руками. Андрей Николаевич умел разговаривать с людьми, которых лечил: вселять надежду и уверенность. Все было не зря. Во время прощания в храме, который уже не мог вместить всех пришедших, я заметил по крайней мере 10 человек, которых мы вместе с ним лечили. Наверняка их было гораздо больше, просто я знаком не со всеми и работал с Андреем Николаевичем всего полтора года. 

Еще он умел учить. В своем городе я год учился в интернатуре и год самостоятельно работал, но был при этом недавним выпускником медвуза. Андрей Николаевич стал для меня одним из первых примеров того, как вообще передается опыт в хирургии. Многие хирургические вещи не прочтешь в книге, им можно научиться только видя, как это делает кто-то другой. Андрей Николаевич доверял проводить разные этапы операции. И в момент, когда ты из-за отсутствия опыта начинаешь тормозить и сомневаться, он не вырывал у тебя из рук инструменты, а подсказывал, что делать, или делал этот шаг за тебя, а после возвращал инструмент обратно в твою руку. Такой подход помогает верить в свои силы. Сейчас его ученики, мои старшие коллеги, продолжают учить нас в этом же ключе. 

В декабре Андрей Николаевич иногда приезжал в клинику. К нам в ординаторскую он заходил всегда переодевшись во врачебный халат и с улыбкой на лице. Хотя он совершенно точно чувствовал себя гораздо хуже, чем показывал. 

Хочется надеяться, что все случившееся не пройдет, как какой-то хайп, и дело Андрея Николаевича продолжит жить.

Ростислав Павлов, заведующий отделением операционного блока и ЦСО, хирург-онколог онкологического отделения Клиники высоких медицинских технологий им. Н.И. Пирогова СПбГУ: 

Я познакомился с Андреем Николаевичем в 2015 году в Киеве на конференции по онкохирургии. Он меня удивил: я привык считать, что такие опытные хирурги не горят желанием снисходить до общения с младшими коллегами. Андрею Николаевичу было не важно, кто стоит перед ним: студент, профессор или врач. Он ко всем относился одинаково хорошо. 

После мы периодически общались в Facebook. В 2016 году я приехал учиться в Высшую школу онкологии. Знакомых врачей, кроме Андрея Николаевича,у меня не было. Я решил посоветоваться с ним, как мне лучше всего устраивать свои обучение и работу на новом месте. Андрей Николаевич посоветовал начать с НМИЦ онкологии им. Н.Н. Петрова. К себе в ученики он сразу взять меня не смог, потому что у него на тот момент уже учились два резидента ВШО. Когда Андрей Николаевич перешел на работу в клинику Высоких медицинских технологий, я перешел туда вместе с ним. 

Андрей Николаевич оперировал методично, выверенно, не совершая лишних движений. Он был агрессивным хирургом, в том смысле, что всегда мог сделать чуть больше, чем от него требуется. Не пасовал перед сложными случаями. Но у него не было непродуманных рисков, он тщательно планировал операции и согласовывал весь объем с командой. Он знал, чего ждать, и как действовать в случае сложных обстоятельств.

Первые свои операции мы проводили вчетвером. За главных были Андрей Николаевич и Сергей Сергеевич Крестьянинов, старший хирург. Ассистировали я и другой ординатор, коллега из ВШО, Александр Петрачков. Однажды перед операцией Сергей Сергеевич приболел и не приехал в клинику, а Андрей Николаевич задерживался. Он позвонил и сказал нам с Сашей медленно начинать, не спешить и дождаться его. Мы были очень уверены в себе и действовали быстро. Когда Андрей Николаевич заскочил в операционную, мы уже перешли к основному этапу операции. Главный хирург с улыбкой попросил оставить ему хоть часть работы, встал рядом, но забирать лидерство у нас не стал, дал дооперировать под его контролем, заметив: «Ну, тут я вам больше не нужен». А мы сказали:«Вы нам всегда нужны, Андрей Николаевич!»  

Последнюю диагностическую лапароскопию проводили Андрею Николаевичу мы с коллегой Алексеем Сахаровым. Это была простая технически, но самая сложная с эмоциональной точки зрения операция из всех, что я проводил в своей  жизни. Мы не хотели ожидать плохого, но головой понимали, что высока вероятность примерно такого результата. 

Андрей Николаевич научил меня смирению и мудрости,  останавливаться и анализировать свои действия, не бежать постоянно вперед, признавать свои ошибки. Он говорил: «Чем медленнее ты оперируешь, тем быстрее получается».

 jKymcaZEBWc.jpg

Ростислав Павлов и Андрей Павленко

Игорь Копытич, онкомаммолог онкологического отделения Клиники высоких медицинских технологий им. Н.И. Пирогова СПбГУ:

Прекрасно помню день, когда Андрей Николаевич пришел и попросил бритву у одного из наших докторов. Мы спросили: «Зачем?» А он показал, что у него выпадают волосы. «Надо бриться», — расстроенно заключил Андрей Николаевич. И тогда Сергей Сергеевич Крестьянинов сказал, что шефа надо поддержать. Мы посидели, почесали свои тогда еще волосатые макушки и решили, что шефу станет чуточку веселее, если вся банда будет лысой. 

Андрей Николаевич умел располагать к себе людей. Они за него искренне переживали, сочувствовали, радовались его успехам и расстраивались после негативных новостей. Например,  мои пациенты, после выхода очередного эпизода проекта «Жизнь человека» всегда интересовались, как самочувствие у Андрея Николаевича. И заодно задавали вопросы, касающиеся профилактики рака. 

Мне кажется, Андрей Павленко сделал большую и мощную просветительскую работу. Главный посыл проекта «Жизнь человека» в том, чтобы не сдаваться и не опускать руки. Об этом же он писал в своем последнем посте. Надеюсь, что эти слова будут услышаны.

Владислав Осетник, врач-онколог, аспирант кафедры онкологии СПбГУ:

В феврале 2018 года Ростислав Павлов предложил мне проходить практику в Клинике Высоких медицинских технологий им.Н.И.Пирогова. Я согласился. Работа начинается со знакомства с коллективом, и в первую очередь я познакомился с руководителем онкологического отделения — Андреем Николаевичем Павленко. Мы общались недолго, но с первого разговора я почувствовал человеческий подход: к заведующему можно всегда обратиться с вопросом, он поможет.

Моя специальность — онкоурология. Вначале в клинике не было специалиста, который бы смог меня учить, поэтому три-четыре месяца я занимался абдоминальными операциями, иногда — вместе с Андреем Николаевичем. Он оперировал быстро, но старался объяснять свои действия, что для «быстрых» хирургов, как правило, не свойственно. Объяснять он умел.  Бывало, за одну операцию поймешь то, что не получалось понять даже после того, как 10 раз прочтешь одну и ту же главу в учебнике. Да так крепко запомнишь увиденное, что ни с какой зубрежкой не сравнить. 

Коллеги уговаривали Андрея Николаевича сделать гастроскопию — ту самую, после которой ему поставили диагноз. Он долго не хотел, но потом все же согласился. Уже на гастроскопии стало понятно, что дело серьезное, и мы все были в напряжении. Помню день, когда пришли результаты биопсии. Все сидели и смотрели в одну точку. Самое удивительное для меня то, что в тот день не мы подбадривали Андрея Николаевича, а он нас! 

Одно из теплых воспоминаний того периода — реакция Андрея Николаевича на наш спонтанный флешмоб. Он зашел в ординаторскую, а мы в шапочках хирургических сидим. Он смеется: «Чего это вы все в шапочках?» Мы разом их сняли, а под шапочками нет волос. Андрей Николаевич даже немного прослезился. Это был не только знак поддержки. Бритая голова привлекает внимание.  Люди, в том числе и пациенты, спрашивают об этом. Хороший был повод рассказать о том, какое дело делает Андрей Николаевич. 

Во врачи идут, чтобы помогать людям. Путь врача трудный, сложно пронести в себе искру через все трудности, не выгорев по дороге. Андрею Николаевичу удалось. Я видел эту искру в его глазах всегда.

Поддержать проект Высшая школа онкологии можно по ссылке

Саша Васильева
Саша Васильева
Поделиться с друзьями

Комментарии

Будьте первым, кто оставит комментарий к этой записи

Оставить комментарий

Комментарий появится здесь после прохождения модерации и будет виден всем посетителям сайта. Пожалуйста, не включайте в текст комментария ваши личные данные (полные ФИО, возраст, город, должность), по которым вас можно идентифицировать.

Другие статьи по теме
Новые материалы