Из Карелии в Париж, или «Как дождаться белой полосы?»

02.06.2020

Часто онкологические пациенты отказываются рассказывать свои истории открыто. Однако каждая новая история, рассказанная вслух, — маленький и очень ценный шажок в сторону разрушения стигмы вокруг онкологических заболеваний. Они помогают не только снять табу с этой темы, но и показать людям, которым предстоит столкнуться с болезнью, что все преодолимо. 

Вот и сегодня мы публикуем анонимную историю борьбы с раком яичников. 

Про историю болезни

По дороге к друзьям в Карелию я сильно простудилась и решила, что не лишним будет сделать УЗИ малого таза. В целом, я неплохо себя чувствовала, а на фоне регулярных обследований даже не думала, что могу столкнуться с чем-то серьезным. Тем более, я проверялась у гинеколога 6 или 7 месяцев назад, и все было в порядке. Поэтому слова врача о том, что в моих яичниках злокачественная опухоль, и, судя по всему, появилась она там не вчера, меня шокировали. Как ее пропустили? Непонятно. 

Лечение я начала сразу: химиотерапия действовала даже лучше, чем мы с врачом ожидали. Тогда же Вадим Гущин (хирург-онколог, директор гастро-интестинальной онкологии клиники Mercy (Балтимор, США), сооснователь Высшей школы онкологии (ВШО) — прим. ред.) посоветовал мне трех врачей из Италии, Германии и Израиля, которые специализируются именно на моем типе опухоли. С каждым из них общалась моя дочь, и откликнулась известный хирург из Германии. Она внимательно изучила мои диски, все заключения и результаты анализов и сразу записала меня на операцию.  

Как сейчас помню: 23 января операция, а уже 8 марта мы вернулись в Петербург. Операция была довольно сложная, в процессе я потеряла много крови, но восстанавливалась я уже дома. Дальше по плану следовал еще один курс химиотерапии, чтобы закрепить результат. Анализы были хорошие на фоне и после лечения, и несмотря на слабость, — я боялась выходить на улицу одна и гуляла всегда с кем-то под руку — мне хотелось скорее отправиться путешествовать. 

Летом, когда лечение закончилось, дочка увезла меня в Испанию, и мы на машине исколесили Севилью, Гранаду, Рондо… Совершенное потрясающее путешествие — моя давняя мечта. В конце августа-начале сентября я поехала в Германию на плановое обследование. Врач была очень довольна моим состоянием и даже сначала меня не узнала — настолько цветущий у меня был вид! А потом сделали контрольную томографию. Рецидив. Прямо на том месте, где была операция. 

Уже в других медучреждениях я прошла еще несколько курсов химиотерапии, и получилось так, что в «Луч» (онкологическая клиника при ВШО — прим. ред.) я попала в тяжелом состоянии. Так плохо мне было впервые за все три года болезни. Моим врачом стала Мария Леонидовна Степанова (врач-химиотерапевт, резидент ВШО — прим. ред.), и тогда же приехал из Москвы Евгений Витальевич Ледин (врач-химиотерапевт, один из менторов ВШО — прим. ред.) Очень забавная история была! Евгений Витальевич тогда спросил:

— Чего бы вам хотелось? 

— Ну, когда я была в хорошем состоянии, — говорю, — мы с друзьями взяли билеты на выставку Леонардо да Винчи в Лувре за три или четыре месяца до ее открытия. 

—Значит, нам нужно сделать так, чтобы вы поехали.

Если честно, я ему не поверила. На дворе вторая половина октября, и к новогодним каникулам мне ну никак не успеть не то что восстановиться — лечение закончить. 

Но я успела. Мы обошли все выставки, которые на тот момент были открыты в Париже, каждый день гуляли по набережной Сены… Совсем как в старые добрые времена! 

Про мотивацию продолжать лечение

Я не была готова снова услышать о диагнозе: вот я вернулась из отпуска, вот встретилась с друзьями, впереди безумное количество планов, я на пике научной карьеры и должна была заведовать кафедрой... И тут такое. 

Сначала был шок, и я ни с кем не общалась, кроме мужа и дочери. Потом я взяла больничный, и начался самый жуткий период — ожидание лечения. Мне кажется, всех, кто сталкивается с химиотерапией впервые, охватывает мандраж: кажется, что будет, как в фильмах — какой сюжет о раке ни возьми, везде будет ужас, где главный герой страдает от всех побочных эффектов сразу. На самом деле, все не так страшно. 

После первого курса химиотерапии я немного пришла в себя. Я знала, сколько курсов терапии меня ждет, что после химии будет операция — у меня появился четкий план. Я поняла, что во время химиотерапии жизнь не встает на паузу, и в строю мне помогали оставаться все те привычные вещи, которые меня радовали до диагноза. 

В какой-то момент на меня напала хандра — я не могла делать вообще ничего. Я долго не могла восстановиться после операции и просто лежала. Просто лежала. Тогда дочь принесла мне альбом с цветными мелками, какие-то раскраски для взрослых, забила весь компьютер фильмами… И так потихоньку я начала смотреть фильмы: сначала — лежа в кровати, а потом — сидя в кресле у окна.  

После я начала встречаться с друзьями, ходить в театр, на выставки, в кино и рестораны. Лечение не помешало мне посетить две важные для меня международные конференции. Все это время муж и дочь были рядом и не оставляли меня ни на день: один уезжал на неделю на работу, другой оставался — и так по очереди.

Советы пациентам

Двигайтесь. Я всю жизнь хожу в бассейн, он мне очень помогал и до болезни. Еще дочь организовала мне тренировки на  дому: смесь гимнастики с пилатесом — приличная получается нагрузка. К сожалению, я почти год не занималась: то времени не было, то плохо себя чувствовала. Сейчас бы с радостью возобновила тренировки, но карантин… 

Никакой драмы. Фильмы про трагические истории онкологических пациентов уберите подальше. В больнице после операции мне очень помогла «Удивительная миссис Мейзел» — смешной сериал про состоятельную американскую женщину, которая выступала со стендапом в местных кабаре. Очень советую!

Планируйте. Моя дочь и близкая подруга постоянно мне намечали и продолжают намечать какие-то «флажки»-цели — путешествия или интересные спектакли, которых мне непременно нужно дождаться. Точь-в-точь как те билеты в Лувр на Новый год. И это очень помогает настроиться на лечение. 

За эти три года у меня бывало настолько плохое самочувствие, что посещали депрессивные мысли: «Может, хватит всех мучить и самой мучиться?» Но в то же время эти три года были наполнены потрясающими событиями, которые, может быть, потрясающие от того, что я стала более чутко на них реагировать и больше ценить их. Так или иначе, я поняла, что любой плохой момент нужно просто переждать, и обязательно наступит белая полоса.