Хорошо там, где нас нет? — рассказ доктора Ольги о жизни онколога в Германии
17.07.2019Автор блога о доказательной медицине, врач-онколог Ольга Морат около 2,5 лет лет учится в ординатуре и работает в клинике в Германии. Она рассказала Profilaktika Media, как учат врачей в Германии и как это отражается на качестве медицины и комфорте пациента.
Почему вы переехали и оправдались ли ваши ожидания?
Более чем! В Германии у меня больше возможностей для профессионального развития. Сейчас нет такого дня, когда бы я ушла с работы без «take-home message». Здесь нет подковерных игр, ты всегда можешь задать вопрос без страха быть осмеянным — большинство коллег охотно делится знаниями.
В Германии пациент может положиться на систему здравоохранения, и если есть страховка, абсолютно все препараты он получает бесплатно. А еще здесь страховка покрывает поездки на такси из клиники домой. Собрать деньги в интернете на лечение онкологии означало бы позор Шпан Йенса, министра здравоохранения Германии. Конечно, есть недовольные системой: огромные налоги и длительное ожидание записи к узкому специалисту — основные жалобы населения.
С какими сложностями сталкивается врач при переезде в другую страну?
Самый большой камень преткновения — языковой барьер. Между курсом немецкого в российской языковой школе и реальным немецким — громадная пропасть: разные диалекты, «проглатывание» слогов, сленг. Пару раз я попадала в нелепые ситуации, когда случайно использовала молодежный сленг в общении с пожилым пациентом. Еще жесты: с пантомимой «отхождение газов» я могу выступать в жанре стэнд-ап!На втором месте стоят различия практических навыков выпускников российского и немецкого ВУЗов, а на третьем — различия в системах здравоохранения. В Германии, например, врач заботится не только о здоровье пациента, но и о его дальнейшем месте жительства. Такие ситуации возникают, если пациент больше не может себя обеспечивать (мыться, готовить или ходить за продуктами). Тогда совместно с социальной службой мы решаем эту проблему.
К новому человеку в коллективе всегда сначала присматриваются. К иностранному врачу — тем более, и уважение надо заслужить. Предвзятого отношения к себе я не чувствовала, просто делала свою работу.
Чем отличается постдипломное образование онколога в Германии?
Ординатура по онкологии длится шесть лет. Либо сначала пять лет внутренних болезней (терапии), а потом три года онкологии. Причем онкология, гематология и онкогематология здесь — одна специальность: лечит рак желудка и не онкологические заболевания, а также делает трансплантацию стволовых клеток один специалист.
Ординатор-онколог должен пройти ротации в кардиологии, гастроэнтерологии, нефрологии и интенсивной терапии, и каждая их них длится полгода. За это время врач получает колоссальный опыт во всех областях внутренних болезней. Нас учат, как элиту спецназа: мы сами проводим комплексную диагностику пациента — это совершенно новый уровень коммуникации, основанный на доверии и близости.
В Германии врач не платит за ординатуру — ординатура платит нам: в зависимости от количества дежурств и опыта врача в месяц выходит €2-4,5 тыс. А еще к нам приходят студенты на практику, которых мы учим брать кровь, устанавливать периферические катетеры и выполнять легкие пункции и правильно выстраивать диалог с пациентом.
Образованию молодых врачей в Германии уделяется пристальное внимание. Я бы назвала этот концепт менторством, когда опыт переходит от профессионала к начинающему специалисту.
Какие требования ко врачу в Германии: уровень образования, черты характера, склад ума, этические ценности?
Такие же, как и в России. В любой стране врач должен обладать сильным характером, стальными нервами и жаждой к знаниям, быть добродетельным и терпимым, не жадничать передавать свой опыт и заботиться о своих коллегах. В Германии не любят ленивых. Вас не будут унижать и журить, если вы чего-то не знаете, но уважение заслужить не получится, если вы работаете по принципу «от звонка до звонка».
Все врачи здесь придерживаются доказательных методов диагностики и лечения. Я работаю в клинике на базе медицинского университета, и здесь, если пациент интересуется альтернативными возможностями, его направляют к профессору по интегративной онкологии [лечение онкобольных, основанное на сочетании научно-обоснованной медицины и специальных упражнений и медитации для уменьшения боли, тошноты, тревоги, а также консультаций по вопросам диеты и продуктов питания — прим. ред.]. Интегративные методы используются только параллельно с основным лечением и под контролем лечащего онколога.
Как можно охарактеризовать общение врача и пациента в Германии и какие советы вы можете дать, чтобы взаимодействие было максимально комфортным?
Очень многое зависит от выстроенных отношений между врачом и пациентом. Обычно у меня получается строить доверительные и, согласно регламенту, достаточно дистанцированные отношения. Однако, бывают и исключения.
Однажды пациентка просила «Можно вас обнять?», и я позволила, хотя в Германии не приветствуется телесный контакт. А в другой больнице я посоветовала пациенту не курить и тут же получила выговор, потому что мужчина заявил: «Доктор нарушила мои личные границы, и я чувствовал, что она меня преследует».
Если предстоит нелегкий разговор, находитесь физически на уровне пациента: например, приставьте стул к кровати и сядьте. Не говорите медицинским языком - ищите аллегории: важно понимать, что перед вами не диагноз, а человек. Не стыдно заплакать вместе с пациентом, — у нас может расплакаться даже заведующий с двадцатилетним опытом — а вот стать машиной для назначения химиотерапии — стыдно.
Все собранные средства идут на оплату экспертов, задействованных в консультациях, и на работу сервиса. Поддерживая системные проекты - образование талантливых врачей, просвещение широкой аудитории, внедрение технологий скрининга рака, - вы можете внести вклад в спасение сотен и тысяч людей в России и обеспечить помощь себе и своим близким, если в ней возникнет необходимость.