Как я стала патологоанатомом. История Марии Урезковой

30.11.2018

Меня зовут Мария Урезкова. Мой родной город — Нижний Новгород. В школе меня всегда привлекали естественные науки — биология, химия, физика, астрономия. До 10-го класса я прочно была уверена в том, что посвящу жизнь химии, затем мой интерес к ней поугас. А вот дальше началось самое интересное.

Как ты решила стать врачом?

В 11 классе, когда тема выбора профессии стала актуальна как никогда, я была в растерянности. Были мысли заниматься астрофизикой, но прагматичность спустила меня с небес на землю, и от этой мысли  я отказалась. Мои друзья шли в медицинский, и я внезапно решила последовать их примеру. Выбор действительно был внезапный, в семье у меня нет врачей. Сдав ЕГЭ, я без особых проблем поступила на бюджет в Нижегородскую медицинскую академию (ныне ПИМУ), на факультет лечебного дела.

В институте я все больше и больше влюблялась в медицину. Несмотря на огромный объём информации, ночи без сна и выходные за учебниками. Мой интерес к процессам, происходящим в организме человека, помноженный на логичность и структурированность дисциплин, сыграл свою роль. Учёба не была для меня пыткой. Однако чем больше я погружалась в мир клинической медицины, тем яснее я понимала — непосредственно с пациентами я общаться не могу. Природная неспособность к эмпатии делала меня чем-то вроде доктора Хауса.  Так мой выбор пал на патологическую анатомию. Минимум общения с людьми, максимум интеллектуального труда, плюс любимая со второго курса гистология. Вот рецепт моего счастья. 

Именно онкологической патологией я решила заниматься только после подачи заявки в ВШО. Со временем, уже обучаясь в НМИЦ имени Петрова, я поняла, что это и был единственно правильный выбор. В этой специальности я участвую в судьбе пациента наравне с онкологами, хоть и не все онкологи хотят это признавать.

Кто-нибудь отговаривал тебя от выбора профессии?

Мои родственники до сих пор боятся слова «патологоанатом». Несмотря на все мои рассказы о нашей работе, о её сути, стереотипы прочно сидят у них в голове. Это касается и друзей, не связанных с медициной. Что меня всегда удивляло, многие сокурсники из медицинской сферы разделяют стереотипы о моей профессии. Я постоянно выслушиваю, что моя работа — это плохая карма, дурная энергетика. Профессия сильно стигматизирована. Мало кто понимает, какую огромную пользу мы приносим как специалисты.  Родители же относятся понимающе, и при возможности стараются разъяснить своим знакомым, что патолог это не мясник с огромным ножом.

Что ты думаешь о российском здравоохранении?

Первое, на что нужно обратить внимание — образование, естественно. Только отучившись шесть лет в медвузе, понимаешь, что половина этого времени была потрачена зря, а другая половина — крайне непродуктивна. 

В основном, все занимаются заучиванием. Никто не учит методологии обучения, как использовать свое время и ресурсы, как и где найти информацию. И как этой информацией правильно пользоваться. Мы занимаемся этим в ВШО. В институте вам никто не скажет о том, как важен английский язык. 

В целом, многое в отечественной системе здравоохранения нужно поменять, этими рассуждениями можно заполнить пару томов… Но первое, что нужно поменять — отношение студентов к себе и к своему образованию и самообразованию в особенности.

Как ты узнала о Высшей школе онкологии?

Из поста в паблике «Медач». Абсолютно случайно мой молодой человек наткнулся на него в ленте и прибежал ко мне с криками «Это твой шанс!!». В то время мы активно искали возможности поступить в ординатуру на бюджет. Наш институт такой возможности не предоставлял. ВШО была выходом, хотя в удачу я особо не верила. Сейчас я думаю, что мне просто дьявольски повезло.

Что для тебя важно в общении с менторами и пациентами?

В силу характера моей работы, с пациентами мое общение крайне ограничено. В силу своего характера, я от этого только в выигрыше.

В общении с ментором для меня важен его опыт и педагогические качества. Патология — наука для визуалов. Очень важно внимательно смотреть,  мы буквально «насматриваем» свой опыт в профессии. 

Ментор же должен уметь вербализировать свой опыт, чтобы мы смотрели на препараты одинаково.

Что тебя заставляет приходить на работу каждый день?

Мне нравится думать, что своими стараниями я помогаю пациентам, хоть они вряд ли захотят помощи от патологоанатома... В борьбе с онкологической патологией мы — труженики тыла.

Онкологическая патология — это необъятный океан фундаментальной и практической науки. Меня вдохновляет, что с каждым днём я осваиваю этот океан по капле. 

Возможно, я просто трудоголик, но я действительно люблю сам процесс постановки нозологического диагноза. К тому же, опухоли бывают крайне красивые, если смотреть на них через микроскоп. Это сложно понять другим людям, но мы просто любим смотреть в микроскоп.

Какие цели ты перед собой ставишь?

Расти профессионально. Развивать онкологическую службу в родном городе. Помогать расти патологам и онкологам, которые придут после нас. Развеивать мифы, популяризировать науку, делать знания доступнее. Наивно? Ну и пусть.

Высшая школа онкологии - проект который существует на пожертвования. Множество людей и организаций уже присоединились к поддержке, однако ВШО постоянно нуждается в средствах для своей деятельности. Подпишитесь на регулярные пожертвования в пользу ВШО и помогите сделать российскую онкологию лучше.